С III тысячелетия до нашей эры население Северного Кавказа вступает в новую фазу своего развитии, в так называемый металлический период. Первая, древнейшая часть этого периода называется медно-бронзовым веком. Первым металлом, который использовал человек для своих орудий, была медь. Работа медными орудиями оказывалась более производительной и менее трудоемкой, чем каменными, но благодаря природной мягкости меди орудия быстро изнашивались, поэтому скоро медь была заменена бронзой (сплав меди с оловом, цинком и другими металлами). Бронзовые орудия тверже и острее медных, кроме того, литье бронзы легче, так как ниже температура плавления.
Ни медные, ни бронзовые орудия, однако, не могли окончательно вытеснить каменных. Каменные орудия продолжали бытовать наряду с металлическими.
Употребление меди в чистом виде и в сплаве её с оловом раньше всего, еще в IV тысячелетии до н.э., было известно в Передней Азии и в Северо-Западной Индии. Несколько позже — в Египте, Малой Азии, на Кипре и Крите. В течение II тысячелетия бронза распространилась по всей Европе и Азии.
Рано развилась металлургия и на Кавказе. Горы Кавказа и Закавказья стали крупными центрами добывания и обработки металла. На Кавказе, в том числе и на Северном, развились яркие культуры меди и бронзы. В этом играло роль не только то обстоятельство, что Кавказ богат местными рудами цветных металлов — меди, свинца, цинка и др., - но и соседство Кавказа со странами Древнего Востока, где в это время существовали высокоразвитые рабовладельческие цивилизации.
Памятники Северного Кавказа медно-бронзового века многообразны. Сюда относятся остатки поселений, курганные погребения, клады бронзовых изделий, места выработки медной руды.
Наиболее замечательным курганом является знаменитый Майкопский курган, исследованный Н.И. Веселовским в 1897 г. Курган высотой 11 м стоял в г. Майкопе там, где ныне проходит Курганная улица. Он принадлежит к числу всемирно известных археологических памятников. Под курганом в грунте была вырыта обширная яма. В яме оказался деревянный сруб, разделенный на три отделения и перекрытый бревенчатым накатом. В главном отделении, на циновке, лежал мужской костяк, густо засыпанный красной краской. На голову умершего был надет убор с золотыми лентами и розетками на них, на шее и груди лежало несколько дорогих ожерелий из золотых, серебряных, сердоликовых и бирюзовых бус, бус из лазурита, «морской пенки». Тело умершего было накрыто пологом балдахина с нашитыми золотыми бляшками. Остов балдахина составляли 4 серебряные трубки с золотыми нижними концами. На трубки надеты массивные фигурки быков (два серебряных и два золотых). С умершим положены стрелы с кремневыми наконечниками, а в одном из углов могилы лежали медные и каменные орудия и оружие. Вдоль стен могилы стояло много посуды; крупные медные котлы для приготовления пищи, восемь глиняных сосудов, медное ведерко, медные и серебряные миски для еды и питья, большой глиняный сосуд для хранения напитков и свыше десятка небольших золотых и серебряных сосудов разного назначения.
Среди посуды особо выделяются два серебряных кубка с круглым дном, покрытые чеканными изображениями горного хребта с двумя выдающимися вершинами; с хребта вытекают реки, возле которых бродят быки, антилопы, лошади, горный козел, львы, пантера, кабан, медведь и водяные птицы.
Во втором и третьем отделениях сруба лежали женские костяки; они были густо посыпаны красной краской. Краска символизировала огонь, которому приписывалась очистительная сила. При костяках найдены золотые бусы и серьги, а также хозяйственная утварь. Здесь, возможно, были похоронены наложницы вождя, насильственно умерщвленные, чтобы сопровождать в «загробный мир» своего знатного повелителя.
Драгоценные украшения Майкопского кургана не местного происхождения. Сердоликовые бусы по цвету и материалу считаются иранского или индийского происхождения. Как показал в своем исследовании минеролог Г.Г. Леммлейн, техника сверления этих бус указывает на производство их в древнейших иранских или индийских центрах. Бусы из бирюзы также иранского происхождения, из «морской пенки» — малоазиатского. Золотые и серебряные фигурки животных могли изготовляться в Месопотамии или Малой Азии. Наиболее показательны в этом отношении сосуды с чеканным горным пейзажем, где переданы изображения льва и пантеры — животных, не водившихся на Северном Кавказе. Дно этих сосудов украшено розетками, характерными для искусства Месопотамии. Некоторые орудия и оружие — топоры, кинжал — имеют аналогии среди шумерских древностей. Все это показывает, что ценнейшие вещи Майкопского кургана были привозными, они говорят о связях населения Северного Кавказа с цивилизованными странами Древнего Востока.
Погребение в Майкопском кургане определенно свидетельствует о наличии патриархальных отношений в северо-кавказском обществе того времени. Женские погребения, как мы видели, играли «служебную» роль но отношению к мужскому.
Майкопский курган датируется серединой III тысячелетия до н. э. Он и подобные ему богатые курганы Прикубанья принадлежали родоплеменной знати, родовым или племенным вождям. О том, какие богатства начинали скопляться в руках этой знати в III тысячелетии до н. э., говорит клад, найденный в 1897 г. у станицы Старомышастовской на Кубани. В небольшом серебряном сосуде с крышечкой было спрятано в земле свыше двух тысяч золотых, серебряных и каменных бус и других украшений из золота и серебра, чрезвычайно близких к майкопским. Вполне допустимо, что богатства эти приобретались
в результате грабительских походов.
В Ставропольском крае кое-где имеются очень крупные курганы. Например, у южного конца аула Псаучья-Дахе, на левом берегу р. Малый Зеленчук, близ станицы Усть-Джегутинской. Много их и в степной части края.
От того же времени на Северном Кавказе сохранились курганные погребения и рядовых членов общества. В них умершему полагалось немного вещей-глиняный сосуд, одно-два орудия, несколько бусинок и других украшений. Насыпи над такими погребениями бывают невысокими. Так отражается в археологических памятниках постепенно развивающееся социально-экономическое расслоение первобытного общества.
«Во II тысячелетии до н. э., когда в Европе господствовал засушливый климат, на Кавказе наблюдалось усиленное таяние ледников. Реки, в том числе те, которые в настоящее время теряются в безводных местностях, были тогда полноводными. В связи с этим на Кавказе имелся мощный лесной покров. Густыми лесами были покрыты плоскогорья Армении, теперь совершенно обнаженные, дубравы занимали ныне безлесную Ставропольскую возвышенность, по окраине которой пролегала природная северная граница Кавказа — Манычская водная система, имевшая вид мелководной, полуболотистой полосы» (Очерки истории СССР. Первобытно-общинный строй. М., 1956, стр. 131).
В таких благоприятных условиях развивались племена Кавказа во II тысячелетии до н.э. Долины рек были весьма удобны для земледелия. Леса в изобилии доставляли дикие плоды. Богатство и разнообразие животного мира создавали условия для хорошей охоты. Обилие рек и кормовых ресурсов обеспечивало скотоводство. Многие области Кавказа богаты медными и другими рудами. Все это способствовало тому, что в эпоху бронзы в число наиболее передовых в культурном и социально-экономическим отношении выдвинулись племена Кавказа.
Во II тысячелетии до н. э. орудия труда и оружие изготовляли не из меди, а преимущественно из бронзы. От этого периода на Северном Кавказе сохранилось еще большее количество памятников, чем от предыдущего. Памятники эти исследованы и в Ставропольском крае.
В 1928 г. в окрестностях Пятигорска, в бывшей колонии Николаевской, Н.М. Егоровым вскрыто погребение в грунтовой яме, перекрытой деревянным настилом, на который были набросаны камни. У ног костяка, лежавшего скорченно на зольной подсыпке, оказались два бронзовых листовидных наконечника копий, обломки бронзового шила, плоский шлифовальный камень из песчаника, каменный шлифованный молоток. С другой стороны, также у ног погребенного, лежал камень с красной краской. В могиле найден глиняный горшок и кости лошади и теленка. Это остатки пищи, данной погребенному в «загробный мир».
Подобные погребения недалеко от указанного места раскапывал проф. Д.И. Самоквасов в 1881 г. Возле горы Бештау и на склонах горы Машук открыты остатки поселений того же времени.
В 1954 г. для хозяйственных надобностей экскаватором брали землю из насыпи крупного кургана близ с. Шпаковского в окрестностях г. Ставрополя. Экскаватор задел из нижних слоев насыпи крупный бронзовый сосуд — «вазу». О разрушении кургана известили Ставропольский краевой музей. Исследованием остатков этого кургана установлено, что насыпь его первоначально имела около ,7 метров высоты. Основание насыпи на материке было окружено кольцом 40 м в диаметре из битого камня. В центре каменного кольца оказалась грунтовая прямоугольная яма глубиной 1,5 м. Яма была покрыта накатом из крупных дубовых плах. Поверх наката лежал слой битого камня. Дно ямы посыпано углем.
На слое угля лежал мужской сильно истлевший костяк, головою на юго-запад, на спине, с согнутыми в коленях ногами. Кости и все дно могилы были обильно посыпаны красной краской. Кроме того, под головой и плечами погребенного оказался тонкий слой мела. С левой стороны костяка лежал шлифованный и сверленый топор из серпентина. Точно такой же топор был найден в одном из древних погребений Приазовья на р. Молочной. Очевидно, между населением Приазовья и племенами Ставрополья существовали сношения.
Курганы эпохи бронзы исследованы близ аула Адыге-Хабль в Черкесии. Здесь они протянулись цепью по краю первой террасы над поймой р. Малый Зеленчук. Их местоположение указывает, что поселения людей эпохи бронзы тяготели к низким, пойменным долинам рек, которые были наиболее пригодны для примитивного земледельчееко-скотоводческого хозяйства.
В Ставропольском краевом музее хранится много случайных находок от этого же времени. Среди них имеются каменные шлифованные топоры, найденные в разных пунктах края, крупные каменные молоты, глиняные курильницы — небольшие чашеподобные сосуды с крестовидной ножкой и с полукруглым отделением внутри. Предназначались они для воскурения благовоний во время погребальной процессии. Курильницы всегда украшены снаружи сплошным орнаментом. Орнамент покрывает и дно ножек, так как курильницы, очевидно, во время процессий носили на высоких шестах. Этот тип сосудов получил такое широкое распространение на Северном Кавказе, что в последнее время в специальной литературе их стали называть северокавказскими курильницами. В Ставропольском крае они найдены близ с. Сотниковского, с. Спасского, с. Преградного, в упомянутом выше кургане близ аула Адыге-Хабль и в других местах края.
Весьма ценной находкой является каменная зернотерка из станицы Сторожевой, служившая для растирания зерна на муку. При ней найден и каменный полупилиндрический пест, которым растирали зерно.
В самом конце II и в начале I тысячелетий до н. э. металлургия бронзы на Северном Кавказе развилась особенно ярко. В это время выделяются два крупных очага металлургии — в горах Северной Осетии и в Прикубанье. В горах Осетии получила развитие Кобанская культура, названная так по знаменитому могильнику возле осетинского селения Кобан. В Прикубанье — так называемая Прикубанская культура. Территория южной части нашего края находилась на стыке этих двух культур. Поэтому в южных районах края встречаются самые богатые находки бронзовых изделий. Для примера укажу некоторые из них.
На р. Гиляч, впадающей слева в Кубань выше Теберды, в декабре 1938 г. в русле реки был найден клад, в состав которого входили бронзовые топоры и бронзовые серпы. 30 бронзовых серпов клада достались одному из жителей аула Учкулан. Два топора поступили в 1940 г. в музей г. Микоян-Шахара (ныне г. Карачаевск). В настоящее время они хранятся в Ставропольском музее.
Клад бронзовых изделий был найден в 1927 г. в пещере на левом берегу Кубани близ устья р. Индыш. В нем также имелись бронзовые серпы.
В г. Карачаевске, на правой стороне р. Теберды, в 1940 г. обнаружен был клад или погребение с рядом бронзовых вещей, из которых только бронзовый наконечник копья тогда же поступил в местный музей.
Большой клад был найден в 1938 г. между аулом Верхняя Теберда и курортом Теберда. Состоял он из 44 медных топоров, 17 таких же серпов и, что особенно важно, каменных литейных форм. Здесь, по всей вероятности, находилась древняя литейная мастерская.
На р. Кяфар, в районе станицы Сторожевой, в 1948 г. при геологических исследованиях найден ряд мелких бронзовых предметов: тяжелый браслет с насечками, два гладких браслета из прута с несомкнутыми концами, восемь обломков трубчатых пронизей и некоторые другие вещи.
Большой клад найден в 1941 г. при дорожных работах на месте древнего поселения в 1,5-2 км от станицы Боргустанской, расположенной на притоке Подкумка — р. Бугунта. Лежал он в двух глиняных сосудах и состоял из 30 бронзовых топоров, 10 таких же серпов, 3 бронзовых наконечников копий, 8 бронзовых тесел. Советский исследователь-кавказовед А.А. Иессен считает, что находка «может быть отнесена к категории кладов — сокровищ, что составлявшие ее предметы, вероятно, сохранялись обитателями данного поселения как запас изделий, требующих исправления... или как запас металла».
Можно было бы указать и еще много подобных находок по Ставропольскому краю. Эти факты дают основание предполагать наличие на Верхней Кубани и Теберде местного производства металла. Это тем более вероятно, что в указанных районах имелось рудное сырье, необходимое древним металлургам. Выходы медных руд известны во многих местах I вдоль центральной части северного склона Кавказского хребта. В частности, имелись они и в бассейне I Верхней Кубани. Здесь обнаружены следы древних выработок меди и медеплавилен. На правом 6epeгу Кубани, в балке Багир-Кулак (Медная балка), южнее свинцово-цинкового рудника, инженером А.Д. Кондратьевым были найдены выработки для добычи медной руды и остатки медной плавки. Следы плавки медной руды тот же исследователь наблюдал на вершине водораздельного хребта между Кубанью и р. Даутом. На р. Муху, левом притоке Теберды, находились свалки шлаков древних медеплавилен. С левой стороны р. Муху, приблизительно в среднем ее течении, проходит глубокая балка, называемая Медной. В ней до сих пор сохраняются следы древних штолен по выработке руды. Интересно отметить, что балка эта располагается не так далеко от аула Верхняя Теберда, где был найден богатый клад бронзовых вещей и каменные литейные формы, о чем упоминалось выше.
Древние штольни по выработке медной pуды имеются на р. Марухе, на восточном склоне горы Большой Кара-Бек. Река Маруха вытекает из ледников западной части Главного Кавказского хребта. На ней раскинулось только одно крупное селение-станица Маруха. Километров двадцать пять выше станицы река образует красивый водопад. Несколько ниже водопада к левому берегу реки подходят крутые склоны горы Кара-Бек. С противоположного берега легко заметить в склоне горы темную пещеру на высоте около 100 метров над руслом реки. Она образовалась в результате искусственной выемки породы. Внимательно вглядевшись, можно увидеть высеченный в склоне подъем к пещере.
Пещера имеет два ответвления. Первое, северное, углубляется в скалу метров на 20—25; второе, южное, в виде сводчатой ниши углубляется всего на четыре-пять метров. На дне пещеры оказалось большое скопление золы, перемешанной с измельченной в порошок породой. Работа по добыче руды производилась с помощью огня. Горную породу нагревали, затем поливали водой, отчего она трескалась и тогда ее легче было дробить молотами. В золе найдены обломки от четырех каменных молотов, которыми дробили породу, и костяное орудие с зубчиками по краям в виде гребенки. Какую работу выполняли им — неизвестно.
В течение медно-бронзового периода население Северного Кавказа в области производства сделало большой шаг вперед. В середине и во второй половине II тысячелетия до н. э. были полностью освоены высокогорные пастбища. На них в теплое время года выпасался главным образом мелкий рогатый скот. На зиму его отгоняли в предгорные места. Таким образом, скотоводство приобрело полукочевой характер. Это давало возможность значительно увеличивать поголовье скота. Скотоводство играет теперь главнейшую роль в хозяйстве.
Наряду со скотоводством большие успехи сделало и земледелие. Возделывались мягкие почвы речных долин. Обработка почвы производилась мотыгами. Сеяли просо, ячмень, пшеницу. Для уборки урожая в начале периода применяли деревянные или костяные серпы с лезвиями из кремневых пластинок-вкладышей. На смену им пришли бронзовые серпы. Развивается в этот период и металлургия. Особенно ярко расцветает она к концу периода, о чем свидетельствуют не только металлические вещи из погребений, но и клады бронзовых изделий, о которых упоминалось выше. Археологические памятники Северного Кавказа дают наибольшее количество металлических находок, чем какая-либо другая область СССР, кроме Закавказья.
Такие достижения в области производства привели к крупным изменениям в общественной жизни. Основные отрасли хозяйственной деятельности — скотоводство, металлургия — перешли в ведение мужчины. Женщина теперь стала играть второстепенную роль в хозяйстве. Поэтому род, основанный на материнском праве (матриархальный род) сменился родом, основанным на отцовском праве (патриархальный). Во главе рода стал мужчина — родовой старейшина. Родство стало считаться по мужской линии. Выходя замуж, женщина переходила в род мужчины и становилась в зависимость от него.
В данный период широкое развитие получает межплеменной обмен. Племена Северного Кавказа распространяли изделия своей металлургии на обширную территорию. Кавказские бронзовые вещи встречаются на всем Северном Причерноморье. Их находили на территории Предкавказья, Подонья, Крыма, Украины, вплоть до Воронежской области идо Мордовской АССР. В свою очередь произведения племен, населявших северные по отношению к Кавказу территории (Подонья, Украины, Поволжья), проникали на Северный Кавказ, указывая, таким образом, на связи северокавказских племен с внешним миром.
Необходимо отметить еще одну характерную для данного времени черту. Накопление ценностей в виде металла, запасов хлеба, стад домашнего скота вызывало частые военные столкновения между племенами и родами. «Война и организация для войны становятся теперь регулярными функциями народной жизни... Война, которую раньше вели только для того, чтобы... расширить территорию, ставшую недостаточной, ведется теперь только ради грабежа, становится постоянным промыслом» (Ф. Энгельс. Происхождение семьи, частной собственности и государства).
На значение войны в жизни племен указывают многочисленные находки оружия — мечей, кинжалов, боевых секир, стрел. Эти предметы сопровождают обычно мужские погребения, свидетельствуя еще об одном виде деятельности мужчины.
В 1963 и 1964 гг., в связи со строительством оросительной системы близ станицы Усть-Джегутинской, научной сотрудницей Ставропольского краевого музея А.Л. Нечитайло было раскопано несколько десятков курганов. В результате раскопок получен богатый и разнообразный археологический материал по медно-бронзовому веку. Он даст возможность глубже и шире изучить эту эпоху на Ставрополье. Но пока этот материал еще недостаточно обработан, а потому он и не привлекается в данном очерке.
Ставрополь в описаниях, очерках, исследованиях за 230 лет /
Под ред. проф. В.А.Шаповалова, проф. К.Э.Штайн. — Ставрополь:
Издательство Ставропольского государственного университета, 2007. — 1344 с. |
